Парк Русского периода
Рейтинг:
Голосуй за статью.
0
Автор: Владимир ВОРСОБИН. Комсомольская Правда. Москва
ПРИЕЗЖАЙ НА ЧАЙ-ВАР, ГУЛЯН-БЕСЕДУ
Прислали из Уфы звуковое письмо. Сразу предупредили - спокойно. Не розыгрыш.
«Дорогой, Володечка Владимирыч, - сказало письмо с чудным, но смутно знакомым акцентом. - Приезжай к нам в гости. Больно рады будем хорошему человеку. Посмотришь, какое наше Воскресенское. Чай-вар посидим, угошать мы любим…»
«И чего тут такого? - думаю. - Зовет меня куда-то незнакомая добрая женщина. С одной стороны, говор странный, нараспев. Чай-вар опять-таки. Но, с другой…»
«Шербы наварим, - продолжил загадочный голос. - Схватышки квасников подадим. Посек песен запоем, пойдет у нас гулян-беседа. Так и вникнешь - кого и куды. Чумадель, игриши…»
Я вот прям сел. Ух, ты! Вроде и по-русски. Да, как-то уж слишком. Схватышки? Чумадель?
Звоню уфимскому приятелю: что это было?!
Письмо из XVIII века, отвечает. А что, мол, такого? На древнерусском с тобой поговорили. Женщина, гулян-беседа и чумачель - все настоящее.
ДОШИРАК НАШ
Оказывается, между Уфой и Оренбургом есть деревенька Воскресенское. Застыло тут время. Затормозилось. Часть деревенских до сих пор калякают на древнерусском. Даже сушеную лапшу готовит - древний «доширак». Наше, русское, изобретение. В походах заваривали его мужики, не ведая, что через два века секрет украдут хитрые корейцы да китайцы. Поют в деревне древние песни. И сама жизнь особенная. И божился башкирский приятель: «Вот, увидишь, тут уклад, не как у вас в Москве, а русский-русский!»
И что это значит - поди пойми. История долго консервировала Воскресенское. Но для чего?
И звало меня письмо в загадочный Парк Русского периода: «Приезжай. Вникнешь - кого и куды».
СОГНАЛИ РЯЗАНСКИХ ДА ПСКОВСКИХ
А все началось с женской хитрости. Императрица Елизавета, конечно, могла по старинке нагнать сюда для строительства первого на Урале медеплавильного завода каторжников, но поступила тонко. Объявила тендер, чтобы не ей, а купцу Ивану Твердышеву голову ломать над вечной русской проблемой - где взять рабочих?
В итоге Твердышев на коленях просит царицу позволить купить крестьян. Целый Сенат решал. И постановил - ладно. Твердышев хоть и «рыло посконное», но «купить таких же смердов, как он, может». И купил купец мужиков. Из Тульской, Рязанской, Нижегородской губерний и немножко из Пскова да из Вологды.
И поселились они здесь. Псковские - в Воскресенском. В соседней Коноплянке - рязанцы, в Ермоловке - нижегородские и вологодские. И все свои обычаи привезли сюда. А так как с 1745 года до 1924-го из русских в округе не было никого, общались поселенцы меж собой, поэтому и ходят до сих пор не по улицам, а по закуткам, не по лужам, а по калужам.
И, как говорят, все в Воскресенском как-то не по-нашему. Странно.
ОТЧЕБУЧИТЬ С УТИРАЛЬНИКОМ
И вот представьте. Небо синее-синее. Несмотря на Башкирию, русское-русское. А ты из мира, где привык рофлить над криповым свэгом, так как Ворсобин трушный краш (хотя говорить такое о себе - полный кринж), а не пропащий скуф…
В Воскресенском пытаю местных. Поговорите со мной по-настоящему, по-русски!
И вот… Заморосила помоха. Не провалиться бы в бакалдину, а еще хуже - в мочежину, не промочить бы себе коты, а девам (не дай Бог!) - станушку. Иначе, лиха беда - кныжась, без сумления, чтобы не быть разварзаем, побежишь разганишаться с утиральником. Дабы не отчебучить, не закоровать, не наводопеть одежу.
Смикитили, о чем речь? Ощутили воскресенский вайб?
Не то, чтоб тут все так говорят, но старшее поколение еще может.
ПРИЗРАК ЮНЕСКО
По местным блогам ходит воскресенско-русский словарь, где я вычитал: «притовокаться». Значит «пристать».
И притовокался, значит, я к местному краеведу Наталье Смирновой, доброй женщине, которая и пригласила меня сюда. Воскресенское благодаря 300-летнему заводу-богатырю, упрямо стоящему в центре села (не теперь же строили - крепки развалины), вошло в предварительный список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Село только-только открыли для туристов, пока нет ни гостиницы, ни ресторана, ни даже приличного кафе. Наталья Владимировна хотела, чтобы я рассказал о старорусском Воскресенском, помог его воскресить.
А я недоверчиво его разглядывал - неужели Парк Русского периода существует? Это точно не призрак?
БАРЫШНИ И МУЖИКИ
Ох, уж эта воскресенская иллюзия… Представьте. 1941 год. Эвакуация. 7 педагогов и 150 учеников из школы при Художественном институте имени Сурикова оказываются в этом «заповеднике».
Дети потом назовут увиденное «декорациями прошлого века» - ватники, лапти, соломенные крыши, неведомая речь. Они «неистово бросились рисовать» настоящих крестьян.
На картинах суровые, даже страшные, изможденные, рано постаревшие лица. Рисовавшие их пацаны станут академиками и лауреатами Госпремий, а их картины - странным явлением в живописи - его назовут «воскресенский стиль». А в селе построят галерею, где эти картины до сих пор висят.
И самое для меня поразительное - на каком-то чердаке нашлись архивные снимки конца XIX века, сделанные личным фотографом владельца завода (а им был богатейший в империи фабрикант Василий Пашков), и безвременность Воскресенского стала пугающей. С фотографий 150-летней давности на нас смотрели те же мужики! И несмотря на то, что Пашковы - господа прогрессивные - строили лечебницы и школы для крестьян и рабочих, на фото мученически таращится в камеру истощенный, чумазый, оборванный народ в лохмотьях. Он нечаянно попадает в кадр, когда в нем позируют господа в изысканных парижских костюмах. И по этому контрасту - белоснежные кружева барышень и рвань черных людей, словно выросших прямо из земли, чуется Великая Октябрьская...
КАК Я ВРЕЗАЛ СО ЗВОНАРЕМ
И стоят они все у церкви. У той самой, что до сих пор в центре села, словно нетронута большевиками (хотя они, конечно, ее разграбили), частью сама истлела, а в другой части - маленькой каморке, заставленной иконами, я нашел сияющего, как новенький царский рубль, звонаря.
Настоящего.
Потустороннего.
Из того же XIX века. С блаженной беззубой улыбкой. Мы с ним сразу, не сговариваясь, полезли на колокольню.
- Ничего-ничего, - счастливо кричал он, азартно, по-детски карабкаясь по древней лестнице. - Батюшка разрешил! Батюшка раз-ре-шил!!!
И мы врезали в колокола. И пошла моя колокольная какофония по всей православной округе…
А дальше (так тут заведено), перекрестившись, пошли кланяться маленькой дощечке в разрушенной части храма. На ней проявился святой образ - то ли человек, то ли Бог. Постояли у забившего прямо в церкви святого родника...
Так Емелька Пугачев, говорят, тоже постоял-постоял в здешней церкви и исчез. Ушел - через подземный ход. Только его и видели.
А потом стол. Чай-вар, конечно…
НАШПАНДОРИЛИ ПРЕДКИ
И, когда казалось, хватит толмить (говорить), время собираться в соседний мир, одна из жительниц Воскресенского запела песню… Грустно-грустно:
Безумно тебя я любила, любила, дышала тобой.
Весь мир для тебя я забыла, но счастья с тобой не нашла.
Смотрите-ка, добрые люди, что сделал злодей надо мной.
Сорвал как во поле цветочек, и бросил, стоптал под ногой.
Так, оказывается, пела в конце XIX века ее бабушка. Посмотрит в окошко, подопрет рученьку и то ли плачет, то ли поет…
- Она называла эту песню роман (романс). И пела она о себе, - вздохнула внучка. - Проводила моя бабушка любимого, Павла, во солдаты. Высокая, статная женщина (в деревне это очень ценилось - работала, значит, хорошо). И вдруг заходит в избу целая свита - сватать ее. А сами-то из семьи бедной, пьющей. А в окошко видно - там другие сваты идут. Говорят: нам тоже Аннушку надо. Семья горюет: куда это годится?! Она же ни с тем не дружила, ни с этим. Родня - к семье казаков Фадеевых, чьего Павла она полюбила. Так, мол, и так… И Фадеевы зовут своего младшенького, чуть ли не подростка, Андрея. И ведут третьим сватать. У девушки горе! Обливаясь слезами, полезла на печку, к отцу парализованному: «Тятя, не отдавай! Я ни за того, ни за того не хочу». А он: «Пойдешь за Андрюшку? Родня он твоему любимому. Пусть хоть так…»
- И сыграли, - говорит внучка, - свадьбу.
Молчим. Я после колокольни уже не очень понимаю - счастливой ли здесь считается эта история? Или лала (чушь). Или все-таки нашпандорили (ошиблись) предки.
Но как разлягаться (развестись) в старом русском мире. Это не у нас, в окаянном…
- Бабушка никогда не пела ничего, кроме романа. Мы так и называем его - «бабакина песня». Когда выросли, спрашивали: «А ты любила дедушку?» Она говорила: «Он хороший был, доча». - «Так ты его любила?» Она опять: «Хороший был Андрюша, меня не обижал».
И все равно затянет грустно: «Сорвал, как во поле цветочек, и бросил, стоптал под ногой…»
ПОМЕЧТАЕМ?
Успеть увидеть
В окно комнатки, что в доме культуры, переоборудованном в музей, было видно, как садится багровое солнце за красный и, кажется, вечный медеплавильный завод. Парк Русского периода то ли засыпал, то ли тихо помирал. Кто его знает… Как ведь бывает с долгожителями - их надо успеть видеть, успеть навестить, успеть пообщаться.
А его хозяйка Наталья Смирнова, пытающаяся вместе с республиканскими властями создать здесь туристическое местечко, мечтает: «Приехали бы люди, посмотрели бы на Воскресенское…»
Вот я и говорю. Пара часов из Уфы. И тут. Авось, шербы наварят. Схватышки квасников подадут. Посек песен запоют, пойдет у вас гулян-беседа. Так смотре и вникните - кого и куды.
Авось так назло XXI веку и сбережем крохотный осколок XVIII - тающую снежинку настоящего русского мира.
СЛОВАРИК «КП»
Так наериться, что тиляляхнуться
Удивительные выражения «воскресенского древнерусского», которые успел записать обозреватель «Комсомолки».
Товарка - подружка.
Мочежина - болотистое, зыбкое место.
Чаплашки - посуда: тарелки, чашки, кринки.
Прженцы - выпечка: ватрушки, сдобные лепешки.
Грузки - шнурки ботинок.
Обпуриться - натаскать, заготовить что-то в огромном (больше потребности) количестве.
Помяхчить - покушать всухомятку.
Сголчить - получить оплеуху, подзатыльник.
Тезиво - живот.
Дробить - танцевать с азартом.
Жеребец - здоровый, крепкий, но ленивый человек.
Кобенячиться - упрямиться.
Расчетвериться - расположиться так, что мешаешь другим.
Сколыдарничать - клянчить, попрошайничать.
Четырки - корточки. Стоять на четырках (на корточках).
Бараблиться - делать хаотичные движения. «Пьяный долго бараблился, пытаясь встать».
Полосовня - ссоры, драки, стычки (ударение на букву я).
Ватола - самотканый половик. О человеке - слабохарактерный, трусоватый, нерешительный.
Перекоробиться - измениться в лице, рассердиться в ответ на обидные слова.
Холудина - гибкая ветка, палка.
«Щас возьму холудину да нахлещу по заднице».
Хаханиться - прихорашиваться; завлекать женихов.
Залеменить - ударить.
Замотросить (либо помотросить) - посыпать что-то тонким слоем.
Лихостной - вредный.
Разварзай - неопрятный, неаккуратный человек.
Тиляляхнутся - упасть.
Наериться - устать от тяжелой работы.
Шик - ягодицы.
Коментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи.